Интересный дневничок...
http://mbpolyakov.livejournal.com/
О России и дерьме, в котором она увязла.

Ещё не всё прочитал, но вот это запомнилось)))

...Я не так давно по приглашению знакомого пошел на концерт некой певицы Максим. Его две дочери любят эту певицу, ну а он чтобы не было скучно, пригласил и меня с уговором после зайти в какой-нибудь ресторанчик. То, что я увидел в этом полуторачасовом шоу, запомнится надолго. Выступление было похоже на какое-то шаманское камлание первобытных людей перед пещерой, освещаемой тусклым светом костра. На сцене постоянно находились пять или шесть полуголых женщин, делавших странные движения с эротическим подтекстом, иногда на нее выбирался какой-то лохматый молодой парень в обтягивающем костюме и начинал приставать к певице – невысокой 20-25-летней девушке, одетой в нечто, напоминающее балетную пачку. Она то прогоняла его, то приближала к телу, держала за руку и т.д. У всего этого опять же был не совсем мне понятный подтекст. Почти вся музыка состояла из трех-четырех нот, в словах не было ни такта, ни какой-то вразумительной рифмы. Было ощущение, что или у самой певицы или у тех, кто писал ей тексты была задача написать как можно более бессмысленные слова, или для нее русский – второй язык, и она родилась где-нибудь на Ямайке и до сих пор не слышала ни единого русского слова. Особенно запомнилось: “Красные облака вечером дарят в спину” или “Ветром по щекам будет где-то осень целовать, жаль наверно ветер не умеет так нежно”, “пульс его теперь в твоих глазах, не потеряй его и не сломай”.
Однако, вся эта никчемная музыка с примитивными и бессмысленными словами вызывала в публике, преимущественно состоявшей из подростков, потрясающую реакцию. Кто-то вопил что-то на весь зал, кто-то продирался к сцене с прижатыми к груди плюшевыми игрушками, кто-то рыдал в голос. Двух молодых людей, залитых слезами, вывели, еще одного – потерявшего сознание парня в средних рядах, буквально вынесли на руках. Это, однако, ни на секунду не остановило концерт. Запомнились10-20 девочек, которые из первых рядов продрались к металлическому ограждению и все полтора часа концерта стояли, вцепившись в него побелевшими пальцами и буквально все время прыгали в такт музыке, повторяя, видимо, известные им наизусть слова песен. В зале также половина публики не сидела, а стояла или скакала. В задних рядах два раза завязывалась драка. После концерта я заметил одну из этих девочек, что стояли у барьера – она прошла мимо нас с расширенными стеклянными глазами, взлохмаченными волосами и приоткрытыми белыми губами. Ее вела ее мать, в руку которой девочка вцепилась так, как, очевидно, до того держалась за ограждение, и по выражению какой-то безнадежной отчаянности на лице матери видно было, что для нее увлечение дочери давно уже стало тяжким крестом. И мне и знакомому моему (к чести его дочерей, концертом они также были немало удивлены в нехорошем смысле), стало очень жалко эту женщину...(с)